Феномен Славы (04.12.2010г.) |
В начале декабря этого года «Океан Эльзы» дал концерты для российской публики Слава Вакарчук — из хороших мальчиков. Он не убегал из дому, не воровал денег у родителей, не резал вены и не уходил в запои, как того требует образ рок-иконы. Наоборот, он окончил школу с серебряной медалью, занимался баскетболом и даже два года проучился в музыкальной школе по классу скрипки. Впрочем, надолго его не хватило, поэтому первая специализация солиста культовой украинской рок-группы — теоретическая физика, а кандидатская диссертация называлась «Суперсимметрия электронов в магнитном поле».
Вакарчуку повезло родиться во Львове. Повезло как музыканту, потому что именно Западная Украина, граничащая с Польшей, ещё в советские времена тяготела к западной музыке. Уже тогда во Львове можно было в идеальном качестве слушать стереоФМ польские хит-парады, позволявшие следить за малейшим движением мировой культуры. И именно там, где молодой Башмет ещё играл в ВИА «Львовяне», а у Дома книги можно было добыть винилы всех запрещённых музыкантов Запада, зарождалась новая украинская музыка — самобытная буковинско-галичанская эстрада, которая и привела к музыкальному расцвету 80—90-х Чем ближе к 90-м, тем интенсивнее звучали голоса музыкантов, для которых петь по-украински становилось не только вызовом, но и насущной потребностью. И эти голоса невозможно было не учитывать — сама Пугачёва пригласила хулиганов Гадюкиных выступать на её «Рождественских встречах». Петь украинский рок становилось модно и круто. Песни первопроходцев звучали на радио и даже по телевизору. Начиналось совершенно другое время после продолжительного молчания, когда украинских артистов будто и не существовало. Новая история писалась с нового листа, и на нём стремились уместиться молодые, талантливые и самоуверенные выскочки. И потому 90-е стали золотой эрой украинского рока: фестиваль «Червона рута» одним из первых дал мощный стимул для молодёжи выползти из подвалов и заявить о своём существовании. Ориентированный на западные стандарты Львов, Ивано-Франковск и даже интеллигентный Киев взорвались именами «Океана Эльзы», «Воплей Видоплясова», «ТНМК» (Танец на площади Конго), «Крошки Цахеса», «Скрябина» и других. Толпы фанатов собирают рок-фестивали «Рок-экзистенция», не отстают и джазовые фестивали, которые в одночасье захлёстывают всю страну. Страна дышит, живёт, заряженная энергией молодости, мощным, буйным звуком, разношёрстными тембрами рвущих душу голосов, которым вдруг стало «можно» и они распелись. Если вначале популярнее всего «делать как там», то теперь, с обретением независимости и целого мешка радужных надежд на иное будущее, становится всё круче «делать как здесь»: украинский фольклор прорастает в рок-музыку настолько глубоко, что к середине 90-х оказывается, пожалуй, самым модным трендом. Именно в этот момент на сцене появляются два качественных мужских вокальных коллектива — интеллигентный джазовый Man Sound с их академическим исполнением акапельных песенок, и «Пиккардийская терция», состоящая сплошь из дирижёров-хоровиков — очередных львовян, о которых пошли легенды вначале по всей Украине, а затем и за её пределами, поскольку вокальным способностям этого коллектива можно аплодировать, причём аплодировать стоя. И те и другие обращаются за вдохновением к народным мелодиям, перерабатывая их в поп-музыку и джазовые вариации разной степени лёгкости, но процесс уже не остановить — украинская мелодика вырывается из границ народного жанра, народных хоров и ансамблей в вышиванках и сигает в мир большой серьёзной музыки. Дальше, чем можно было представить. Наступает середина 90-х — и новая зима приносит новое имя. Бессмысленное название романтического толка, «Океан» неизвестной и никогда не существовавшей «Эльзы» начинает записывать свои песни, и буквально на глазах страну накрывает волной полнозвучной, самой что ни на есть украинской, львовско-ливерпульско-народной, мелодики. Мелодики, которая будет свойственна «Океанам» с первого дня и по самый сегодняшний день. От первого наивного урбан-рока, со временем переросшего сначала в украинский вариант брит-попа, а затем в самобытный и глубоко национальный поп-рок. Группе, бывшей вначале одной из немногих, в итоге было уготовано остаться единственной. В 1998 году львовская группа переезжает в Киев и начинает творить по-взрослому. В этом году выходит первый альбом группы «Там, де нас нема» («Там, где нас нет») — клип к одноимённой песне становится первым украинским музыкальным видео, которое попадает в ротацию российского MTV.
В мае 1999-го «Океан Эльзы» выступает с этой песней в переполненном «Олимпийском» и Москва впервые подпевает им — как честно признался Слава, «мы тогда вышли на сцену, начали петь — и я охренел».
Слова в их песнях всегда были так же важны, как музыка, — они никогда не иллюстрировали мелодию, просто потому, что Вакарчук — музыкальный поэт. В одном из интервью Слава сказал: «Мне на самом деле слова и не нужны, мне хватает музыки — если бы я пел для себя, я бы пел без слов. Но я пою для людей и понимаю, что им со словами легче».
Они вот уже 15 лет поют музыку на самом краешке души, и весь этот юношеский надрыв, казалось бы призванный перезреть и увять с возрастом, наоборот, становится всё крепче, всё выдержанней, осмысленней и драматичней. Прежние «Океаны» с их лирикой даже близко не стояли к тому звёздному рок-напору, который просто сбивает с ног каждого побывавшего на концерте нынешнего Вакарчука Такой негеройской внешности и скромного роста герой, который не стесняется признаваться в ошибках, не боится оступиться и, может быть, именно поэтому до сих пор идёт вперёд. Начав свою рок-карьеру вместе с целой плеядой мощных голосистых групп и продолжая её второе десятилетие в практически полном одиночестве. А его напарники по группе — Денис Глинин, Денис Дудко, Пётр Чернявский и Милош Елич, — как ни крути, но являются талантливыми, яркими и самобытными, но — лучами славы Вакарчука. Его соавторами и сомузыкантами, но не равными. Потому что без Вакарчука «Океан Эльзы» не имеет ровно никакой ценности. Полная реформация группы, которая началась с уходом Павла Гудимова и продолжилась расставанием с Юрой Хусточкой и Димой Шуровым, не сказалась на той удивительной пронзительности, чуткости и многогранности музыки, которую «Океан» не делает, а творит. Что сегодня редкость. Потому что штамповать альбомы выгодно, а творить — накладно: нет гарантии окупаемости.
У «Океанов» за 15 лет их жизни последний альбом — всего лишь седьмой по счёту. Dolce Vita, в поддержку которого и затеяли весь этот тур по городам и весям России, Украины и Белоруссии, — детище отнюдь не сладкой жизни, а скорее неоправдавшихся надежд (явный политический подтекст заглавной песни диска) и бурного творческого роста, когда любая одёжка становится мала, начинаются поиски, сомнения, уходы, возвращения… А на самом деле ему просто захотелось иначе. Чтоб и симфонический оркестр, и гуцульский дух во всей его красе, и мотивы, которые плетут кружева в его душе, и всё то, что он любит, — и вместе, сразу, одновременно. Как ребёнок, которому хочется в день рождения исполнения сразу всех грёз, потому что нет сил терпеть, ждать, гадать, когда же наконец.
Dolce Vita — альбом сложный, взрослый, пережитый, с отголосками политических перипетий, затронувших жизнь группы. С единой внутренней драматургией, которая так присуща всем альбомам «ОЭ», — их вначале слушаешь от начала до конца, потом — по любимым песням, пока не заучишь каждый вдох, каждую гармонию, каждую паузу, и снова по номерам, от первой до последней..
Он совершенно целостен и открыт, в музыке и в быту. И потому альбомов «Океана Эльзы» всегда так ждут — как нового романа или сборника стихов. Ведь каждый раз, с каждым альбомом, в народ уходят точные, словно прицельный выстрел, и удивительно яркие формулы жизни и, конечно, любви
Может быть, именно в этом секрет феноменальной для украинского артиста любви российских меломанов. Настолько глубокой, чтобы собрать в двадцатиградусный мороз в «Крокусе» многотысячную аудиторию, большая часть из которой подпевала вслед за Вакарчуком весь концерт. Чутко реагировала на каждую шутку, восторженно тянула руки, когда Слава выбегал на самую кромку сцены, рискуя свалиться к разгорячённым фанаткам Наверное, стоит отметить, что «Крокус Сити Холл» в иерархии московских сцен — аналог Карнеги-холла, а в карьерной диаграмме мировых звёзд путь от разбитых клубных сцен к бархатным ложам — это путь взросления исполнителей, прошедших вместе со своей аудиторией от экзальтации рёва и свиста к необходимости услышать каждое слово музыканта и каждый его вздох. От развлечения — туда, где начинается настоящая культура. Но даже в серьёзном и пафосном зале повзрослевшие украинские рокеры «зажгли», преодолев все возможные барьеры. «Океаны» сумели обнять звуком аудиторию и увлечь её туда, где не имеет значения бархат кресельной обивки. Где неважно время и те перемены, которые оно с собой несёт. Где всё равно, какие стены вокруг, потому что ты-то не меняешься, ни тогда, ни теперь, ни потом. Где в заснеженном львовском дворике раздаются те самые голоса, где всегда точно знаешь, что есть самое главное, где, закусив губу, твердишь про себя: «Я не сдамся без боя».
________________________________ |