Группа «Океан Ельзи» 5 октября дала первый сольный концерт в Перми в рамках «Dolce Vita тур». Выступление проходило в Большом зале филармонии при аншлаге.

«Мы виделись с вами недавно у вас на даче. Обещали приехать еще и обещание сдержали», — пошутил перед началом концерта лидер группы Святослав Вакарчук. Напомним, группа закрывала проходивший летом в Хохловке фестиваль «Движение».

Нынешнее же выступление, по словам Вакарчука, напомнило ему концерт 1987 года — певца задарили цветами благодарные пермские поклонницы. А когда танцующую у сцены публику охранники пытались отправить в боковые проходы, Святослав и вовсе сравнил происходящее с концлагерем.

За несколько минут до начала концерта корреспондентам Пермской Афиши удалось пообщаться с лидером «Океана Ельзи» Святославом Вакарчуком.

На вашем сайте сказано что треки альбома «Dolce Vita» записаны с первого дубля. Это так и есть?

— Не все. Инструментально — почти все с первого, иногда со второго-третьего дублей. Играли музыканты вместе и мы ничего не накладывали. Если не считать треков голоса — вся запись была сделана за неделю. Это очень короткий срок. Например, альбом «Міра» мы писали 2 месяца. Или «Gloria», даже «Суперсиметрія» — мы писали их очень долго. А «Dolce Vita» за неделю.

Это был эксперимент?

— Можно и так сказать. Но мы не спешили никуда, мы не говорили: «Вот, нет времени! Вперед!». Но голос я потом писал долго. Где-то месяца два. Текста не было, или что-то не нравилось.

Как проходит тур?

— Уже 70 концертов позади. Нам все нравится. Конечно, присутствует определенная физическая усталость. Но я надеюсь, что в следующем году мы сделаем большую паузу и будем меньше ездить — все кто хотят прийти на наши концерты, могут сделать это сейчас. Впереди еще 4 концерта в российской части тура, 7 — в американской, и еще потом примерно 10 концертов в России.

Как удается выдерживать этот ритм? Может есть какие-то фирменные секреты?

— Надо сказать спасибо Богу, родителям, близким друзьям, которые сделали меня таким — мне не нужна подпитка. А у ребят — у каждого свой способ. Все мы достаточно сильные и нам по барабану, сколько концертов. Физически — это, конечно, другое. Бывает сложно, тяжело, бывает голова болит. Но это же жизнь. Когда мы на сцене — ничего не болит.

У вас недавно вышел клип на песню «На лінії вогню». Он снят как короткометражный фильм. Почему выбрана такая концепция?

— На самом деле вопрос было бы лучше задать режиссеру этого клипа Семену Горову. Когда мы думали снимать на эту песню клип, то обратились к человеку, который делал первый в истории нашей группы полноценный клип на песню «Там, де нас нема», который все наверное видели. Это было очень давно. Потом, Семен долго работал в основном с поп музыкантами и было опасение — нам нужны немного другие клипы чем те, которые он снимал в последнее время. Потом он пришел и сказал, что есть идея короткометражного фильма. Предложил сделать песню, как саунд-трек. А почему бы нет? Тем более, что группе сниматься в клипе не надо, и мы едем на гастроли. Сняли этот клип про собак, лично мне он очень нравится, он сентиментальный и, кажется, заставляет людей немножко думать о каких-то вещах.

Современная жизнь предполагает определенную динамичность. И все чаще в кинотворчестве доминирующую роль занимает короткий метр. Как вы относитесь к этому?

— Я не думаю, что короткометражных фильмов сейчас стало больше, чем раньше. Да они занимают свою фестивальную нишу. Но все равно, Голливуд пока диктует правила. А правила Голливуда — это длинные фильмы, люди смотрят именно их. Это касается как развлекательных и низкопробных фильмов, так и серьезного кино. Все стараются снимать подольше, чтобы привлечь внимание зрителя. Короткий метр сложно снимать, это искусство, снять трех-, пяти-, семиминутку так, чтобы она держала зрителя в напряжении.

Вы помните эту прекрасную идею — делать короткие фильмы про один город — «Париж, я люблю тебя». Я смотрел и «Лондон», и «Нью-Йорк»... «Москву» я, правда, не смотрел. Но это уже не то. Первый раз у людей получилось, второй и третий раз уже не очень. Например, в нью-йоркском проекте мне понравился только 1 фильм из 12, а в Парижском почти все. Не так просто снять короткометражный фильм, я не думаю, что он быстро завоюет позиции.

У вас есть свой блог в Twitter, что больше нравится — писать или читать чужие записи?

— Ну, конечно, я пишу, и читаю что интересно у интересных людей. Пишу я, к сожалению, редко — раз в неделю. Раньше писал каждый день, когда был в Киеве, но на гастролях это не просто. Да и я не знаю о чем писать. Если только благодарить за каждый концерт.

Крупные формы я не люблю. Мне лучше удается музыку писать или слова к песням. А писать в документальном стиле: «Приехал в Пермь. Тут красивые девушки. Холодно. Надеюсь будет хороший концерт», а в чем суть? Это же надо каждый раз что-то интересное выдумывать, а тогда ты уже должен становиться блогером, это должно становиться занятием. Есть такие люди, которые могут что-то совмещать. Но именно музыкантов я таких не знаю. Я знаю таких телеведущих, журналистов, которые могут вести блоги.

Вопрос околофутбольного плана. Вам недавно присвоили «титул» «Друг Евро-2012», чем это чревато?

— «Друг Евро-2012» — это такие промоутерские звания. Будет 50 известных людей и 50 человек, которых будут выбирать среди обычных украинцев. И столько же в Польше. Ну посмотрим, наверное, что-то надо будет делать. Я не против. Я очень переживаю и болею за идею этого чемпионата, и за то, чтобы все прошло хорошо. Вот сегодня, буквально, я посмотрел — окончательно определилось, что в Киеве будет финал «Евро-2012». Приглашаем вас всех.

На сколько трудно вам как человеку творческому, дистанцироваться от отношений, которые существуют между Украиной и Россией?

— Если говорить о музыке, то это другая реальность. В моей системе координат творчество и музыка, вне зависимости от политических разногласий, объединяет людей. Не только украинцев и русских, а людей всего мира. И если говорить о хорошей и плохой музыке, то нет музыки, которая нравится русским, или украинцам, или американцам. Есть хорошая музыка, которая нравится всем и плохая, которая мало кому нравится. И это объединяет.

Что касается политических отношений, то, конечно же, сложности существуют. Сложно было бы сейчас ждать каких-то других развитий событий потому, что обе стороны на самом деле должны демонстрировать мудрость и взвешенный подход. Очень сложные отношения во всем мире бывших метрополий и бывших... не хотел бы называть слово «колоний»... но во времена еще Российской империи так оно и было. И мудрость в этом смысле, как, например, в свое время сделала Англия — это наладить такие отношения, чтобы страны были равноправны. Здесь на самом деле больше зависит от вас. Пока будет имперская политика — будут проблемы. Как только она перестанет проводиться.— проблем не будет. На Украине очень любят русских.

То есть это конфликт руководства, а не народов?

— Я думаю, что это чуть глубже. Если в каждом сердце или в каждом интеллектуальном помысле человека из истеблишмент России, или простого российского человека, произойдет смирение с тем, что Украина это не часть страны — тогда все будет хорошо. Потому что за исключением этого раздражающего фактора, у нас все более-менее нормально. Одна власть более жестко общается, другая более мягко, но поверьте, всегда будет конфликт, пока в Украине будут чувствовать что есть что-то кроме двусторонних отношений. Очень важно, чтобы мы перешли на эти отношения максимально прагматично, открыто.

Мы ездим друг к другу. Русский бизнес в Украине представлен, украинского здесь, конечно, не так много как хотелось бы. Музыка, кино, театр — все хорошо. Просто кажется, что кроме этого есть что-то недосказанное — оно и мешает.

Национальный вопрос это вообще очень тонкая тема и большая ответственность. И это большой труд для страны, которая была центром империи сделать так, чтобы этого наследия больше не оставалось.